Запрос в психотерапии нередко выходит за рамки частных случаев: неудовлетворённость взаимоотношениями, сепарация, комплекс неполноценности, сложности с распределением времени и прокрастинацией. Потребность в терапии выражается и в личностно-возрастных кризисах, во время которых утрачиваются прежние смыслы, переживаются трудности в выборе и поиске жизненного пути, ощущается потерянность. Круг этих проблем прорабатывается в рамках экзистенциального анализа.
Экзистенциальному анализу как отдельной и целостной методической системе в психотерапевтической практике предшествовало развитие теорий философской школы экзистенциализма в XIX–XX веках — от С. Кьеркегора и Ф. Ницше до М. Хайдеггера, К. Ясперса, А. Камю и Ж.-П. Сартра. В центре их идейных систем оказывалась «экзистенция» — «существование» — возможность быть, реализовывать своё бытие.
В. Франкл подчеркивал неэффективность прежних идей и порядков в обретении осмысленности жизни и настаивал на необходимости развития экзистенциальной терапии: «Инстинкты уже не подсказывают человеку, что нужно делать, а традиция — кем нужно быть».
Т. Флинн суммирует основные постулаты экзистенциализма, которые красной нитью проходят в философских дискуссиях:
Существование (экзистенция) предшествует сущности. То, чем является человек (эссенция) есть сумма сделанного выбора в жизни.
Время ― сущность. Люди втиснуты во временные рамки. Но измеряемый период в часах и сутках психологически отличается от проживания в субъективных категориях «ещё нет», «уже» и «сейчас».
Человек — это высшая ценность и он имеет право на самоопределение. Ему необходимо найти своё призвание, чтобы это стало внутренней опорой в противоборстве с конформизмом.
Свобода и ответственность. В отношении свободы мы всегда «больше», чем мы есть. Но мы ответственны настолько, насколько мы свободны.
Рассуждения об этике важны. Исследование нравственных вопросов становится помощником в определении аутентичности индивидуальной и коллективной жизни.
Актуальность течения
В XX веке экзистенциальная психотерапия стала оппозиционной реакцией на психоанализ и бихевиоризм.
Психоанализ фокусировался на работе бессознательного как источнике неврозов. Однако оно далеко от взаимодействия с окружающим миром, то есть не объясняет проблему человеческого «бытия-в-мире».
Бихевиоризм был полезен в коррекции деструктивного поведения, но в его рамках не могла быть достигнута подлинность личности.
Экзистенциальный подход развивался и в ответ на общественные кризисы XX века, вызванные социально-политическими потрясениями Первой и Второй мировых войн и стремительно надвигающимся технологическим прогрессом. В бытии как таковом бытие человека теряется, у него образовывается «экзистенциальный вакуум» — отсутствие смысла и целей отстаивать своё существование.
Общество XXI века переживает похожие тенденции, чувствуя тревогу и неопределённость, и тянет за собой неразрешённые конфликты прошлого века. Поэтому экзистенциальный подход актуален и сейчас.
Впервые об экзистенциальном анализе заговорил швейцарский психиатр Людвиг Бинсвангер. Он подмечал, что этот анализ — не интерпретация философии Мартина Хайдеггера, а попытка осмыслить человеческое бытие в онтологическом и антропологическом ключе, поэтому реконструкция биографии личности в прошлом, настоящем и будущем становится неотъемлемым элементом в психотерапии.
Практическое применение
Зачастую терапия — это беседа, позволяющая пробудить «осмысляющее мышление» (М. Хайдеггер) и направить клиента в преодолении тревоги и бессмысленности.
Экзистенциальный анализ немыслим без философии экзистенциализма. Это точка опоры в практике терапевта, поэтому его компетентность базируется на знании философских идей, а стратегия терапии складывается от его аналитических умений, интуиции и способности вчувствоваться в личность.