Фраза «Москва — третий Рим» в наше время известна, пожалуй, каждому образованному человеку, знакомому с историей Отечества. Однако далеко не все задумываются о том, какой смысл стоит за этими словами, и о том, когда и кем они были впервые произнесены. Между тем понимание значения знаменитой фразы позволяет глубже проникнуть в мировоззрение наших предков, увидеть мир их глазами. А кому-то это выражение, возможно, покажется актуальным и в наши дни…
Ключевое положение идеи «Москва — третий Рим» в том, что государство Российское во главе со столицей — Москвой — есть законная преемница Римского царства, до этого уже дважды погибшего. Это не обычное государство, существующее во времени и пространстве, а истинное христианское духовное царство, существовавшее со времен пришествия Христа. Конец ему придёт тогда же, когда истекут времена, то есть наступит погибель всему человечеству.
Время чтения: 4 минуты
Время чтения: 4 минуты
Приложение для саморазвития. Скачать
Возникновение понятия
Ни одна идея, благосклонно воспринятая обществом и властями, не вырастает на пустом месте. Для её появления и укоренения требуется удачное сложение многих факторов. Рождение концепции «Москва — третий Рим» связывают с возвышением Московского княжества, когда его правители, князья, стали считать себя продолжателями дела императоров Рима и Византии.
Идея «перехода империи» (лат. translatio imperii) появилась ещё в трудах интеллектуалов Античности. Не имея особенной популярности, она всё же жила в некоторых умах и так просуществовала многие века. На русской почве она обрела самобытный облик.
Согласно теории историка В. Иконникова, одобренной научным сообществом, впервые эту идею последовательно сформулировал некий старец Филофей в своих сочинениях. Филофей был старцем Елеазарова монастыря, находящегося в Пскове. На рубеже 1523–1524 годов он выразил свою концепцию в посланиях к дьяку М. Мисюрю-Мунехину, где рассуждал также об астрологии и летоисчислении, и к Василию III, великому московскому князю.
Почтенный старец — искренне или же из корыстных побуждений — поставил русского князя на один уровень с кесарем Византийской империи Константином, считая последнего предком Василия. Филофей на собственный лад истолковал библейские сюжеты апокалиптического содержания, наполнив их актуальным смыслом: Москва ныне играет роль «земного Рима», так как ни античная Римская империя, ни Византийская не справились с этим бременем. Москве же уготована судьба последнего царства, после которого наступит конец света.
Возможно, что образ Москвы в качестве третьего Рима был впервые предложен не Филаретом, а московским митрополитом Зосимой, который ещё в 1492 году предложил в предисловии к своему опусу «Изложение Пасхалии» эту идею. А Филофей позднее переработал её так, чтобы она соответствовала политическим и духовным запросам времени.
Сущность концепции
Для постижения глубинного смысла этого выражения нужно обратиться к истории европейских цивилизаций. Древний Рим воплощал в себе истинное величие, будучи средоточием разноликих народов и культур, населявших обширные территории. Под властью римских императоров это мощное государство достигло высочайшего для своего времени уровня всех сфер человеческой культуры, что убедило современников в незыблемости и вечности этой совершенной державы.
Однако под натиском варварских племён Римская империя рухнула; но идея translatio imperii осталась, получив развитие в трудах христианских мыслителей уже в Средневековье. Раскол Церкви на Западную и Восточную разделил и мнения о том, кто должен стать носителем религиозной и светской властей — римский папа вместе с немецким императором или же император Византии и патриарх.
Православные народы поддержали идею, что именно Византия есть легитимная преемница Первого Рима и воплощение идеального царства земного, а император и патриарх призваны этим царством управлять. Русское княжество придерживалось этой позиции, считая себя послушной дочерью патриарха Византии и почитая её императора как верховного царя. То есть Византия была для русского народа Вторым Римом. Но и он не устоял — в 1453 году турки захватили Константинополь, положив конец существованию христианской империи. А Флорентийская уния 1439 года ещё до этого пошатнула в глазах русских авторитет греческой церкви.
Итак, у русских мыслителей появились основания для переноса — идейного — нового Рима именно в Москву. Столица Русского княжества казалась им оплотом православия и политическим лидером потому, что в это время она возвысилась. Так, русским князьям удалось преодолеть монгольское иго, объединить страну, покончив с междоусобицами. Важным моментом был брак Ивана III с Софьей Палеолог. Всё это воплотилось в новых обычаях: московские государи теперь титуловались царями и короновались, а официальным гербом стал византийский.
Восприятие современниками и потомками
Теория о том, что первые два Рима погибли, третий будет стоять, а четвёртого быть не должно, понравилась московским правителям. Падение Константинополя окончательно сделало Русь автокефальным (то есть имеющим своего патриарха) православным государством, обязанным сохранять святую веру и бороться с теми, кто посягает на неё. Даже католическая Церковь и Венеция одно время поддерживали такой ход мыслей русских государей, чтобы поднять их на дело борьбы с Османами.
Тем не менее концепция «Москва — третий Рим» не получила широкого распространения в русском обществе, а впоследствии и в Российской империи, являясь идеей политических и религиозных философов, а не простых людей.
Частичное отражение эта теория уже в XIX веке нашла в заявлениях российского правительства во время балканских войн, а также в идеях славянофилов. Последние с помощью этой концепции обосновывали уникальный, третий исторический путь России, отличный от западного и восточного.
