Его ненавидели в Древнем Риме, но боготворили в Средние века. Он мог означать жизнь, смерть, тревогу, безмятежность, морские глубины, небесную высоту. Какую роль играл синий в искусстве разных эпох? Разберём в этой статье.
Время чтения: 5 минут.
Приложение для саморазвития. Скачать
Приложение для саморазвития. Скачать
Невидимый и нелюбимый
Древний мир не знал или не любил синего. На протяжении тысячелетий главным цветом человечества являлся красный. Красными (а ещё чёрными и жёлтыми) были наскальные рисунки первобытных людей. В Древней Греции синий изредка выступал фоном, а для римлян это был цвет варваров, кельтов и германцев, поэтому римляне его совсем не любили.
Филологи полагают, что греки и римляне могли не видеть синий. Большинство древних языков не имеет слова, обозначающего его. То, что мы привыкли видеть голубым, кобальтовым или аквамариновым, греки называли зелёным или фиолетовым, а море в «Одиссее» Гомера оказывается «цвета тёмного вина».
Среди всех древних народов только египтяне интересовались небесным цветом, придумали специальный иероглиф для его обозначения. В Египте производили необычный оттенок — светло-голубой с зеленоватым металлическим отливом. Такой краситель получался из медных опилок. Он считается первым синтетическим пигментом. Им окрашивали фигурки, которые после находили внутри египетских гробниц. Вероятно, это делали для того, чтобы повысить шансы умершего на существование в загробном мире: голубой ассоциировался с водами Нила — реки, дающей жизнь.
Божественный свет
В европейской культуре раннего Средневековья синий и его производные не имели какого-то особого значения. Тёмные оттенки встречались в иллюминированных рукописях (книгах, украшенных миниатюрами или орнаментом), присутствуя обычно на втором плане или на периферии.
В XII веке символика синего в искусстве изменилась. Это произошло благодаря аббату Сугерию — автору одного из первых готических храмов, теоретику архитектуры. Он утверждал, что божественный свет можно передать с помощью цвета, а воплощением небес считал синий. С этого времени он стал аналогом золотого, изображавшего божественный свет в византийском и раннесредневековом искусстве.
Сначала синий наводнил витражи готических соборов. Огромные оконные проёмы свободно пропускали дневной свет. Он проходил через цветные стёкла, заполняя пространство храма. Постепенно синий попал в иконопись, где стал главным цветом Богоматери. Средневековая Европа считала Деву Марию Царицей небесной, поэтому её одежды изображали цвета неба. Тогда он стал ассоциироваться с чистотой, целомудрием.
На Руси этот цвет использовался в иконописи и фресковой живописи. Его оттенки означали небо, бесконечность, были символом горнего (божественного) мира. Как на Западе, небесный считался символом Богоматери. Его любили Андрей Рублёв и Дионисий. А светлый сине-голубой, который встречается в работах Рублёва, даже известен как «рублёвский голубец».
Глубокий ультрамариновый появляется в живописи итальянского мастера XIV века Джотто ди Бондоне. Его фрески в капелле Скровеньи в Падуе стали поворотной точкой для истории европейского искусства: с них начался итальянский Ренессанс. Джотто первым применил светотеневую моделировку, преодолел плоскостность средневековой живописи. Он же первым отказался от традиционного золотого фона, заменив его синим.
Дорогой и популярный
В Средние века голубой и оттенки был очень популярным, но при этом очень дорогим цветом. Джотто, Рублёв и их коллеги использовали краску под названием ляпис-лазурь, получаемую из минерала лазурита. Лучшим считался афганский, а краситель, который из него производили, стоил баснословно дорого — дороже золота. Иногда художникам и заказчикам приходилось экономить. Правда, сэкономив на качестве или количестве лазурита, со временем можно было получить неприятный эффект: краска попросту осыпалась.
В эпоху Возрождения ляпис-лазурь не подешевела, но была всё так же популярна. Культ Богоматери оказал влияние на моду того времени. Вслед за Мадонной, синие мантии стали носить правители, а после — их придворные. Постепенно небесный превратился в любимый цвет аристократии. Такие одежды носят герои портретов Тициана и Рафаэля — любимых живописцев королей, римских пап, кардиналов.
Экспериментальный
В XVII–XVIII столетиях синий по-прежнему нравился художникам и заказчикам. Мастера активно экспериментировали с пигментами, стремясь сэкономить, разнообразить палитру.
Голландский художник Ян Вермеер использовал лазурь часто, но дозированно. Он применял синий только для верхнего слоя или смешивал его с другими цветами. Поэтому его «Молочница» и «Девушка с жемчужной серёжкой» содержат весь спектр оттенков, которые буквально светятся изнутри.
Английский живописец Томас Гейнсборо тоже блестяще использовал возможности цвета. Он создал целую серию портретов, где модели носят одежды голубой расцветки: «Портрет актрисы Сары Сиддонс», «Мальчик в голубом», «Дама в голубом» и другие. В этих картинах Гейнсборо добавляет на поверхность предметов мазки другого тона, буквально растворяя цвета.
Тревожный и ускользающий
В XIX веке синий занял важное место в палитре французских импрессионистов и постимпрессионистов. Художники применяли его, чтобы передать разнообразие оттенков живой природы, создать нужное впечатление. Этот цвет стал заменой чёрному, существование которого импрессионисты отрицали. Вибрирующие оттенки — от кобальта до бледно-голубого — передают ощущение ускользающего мгновения, туман, рябь воды и изменчивость закатного неба.
В работах Винсента Ван Гога насыщенный синий вместе с контрастным жёлтым создаёт напряжённую, тревожную атмосферу. Самая знаменитая картина художника с таким сочетанием, «Звёздная ночь», была написана в больнице для душевнобольных. Главным поклонником синевы среди постимпрессионистов был Поль Сезанн. Этот цвет стал основным для него; он связывал ближний и дальний планы, заполняя собой всё пространство.
Мистический
На рубеже XIX–XX веков синеву полюбили многие художники. К тому времени он успел зарекомендовать себя как цвет тревоги, ассоциировался с мистическим, трансцендентным началом.
Таинственный синий и его оттенки обожали французские символисты во главе с Пьером Пюви де Шаванном. Цвет передавал ирреальный характер изображённого, создавал таинственную атмосферу их работ. Позднее российские художники-символисты назначили светлый оттенок главным среди цветов, создав объединение под названием «Голубая роза».
В начале XX века к синему неоднократно обращался Пабло Пикассо. Знаменитый голубой период творчества живописца был для него очень непростым временем. Пикассо недавно переехал в Париж, его картины не продавались, а близкий друг совершил самоубийство. Монохромные произведения в синих тонах выражают страх, одиночество и отчаяние.
Международный
Главным фанатом гипнотического синего в XX столетии был французский художник Ив Кляйн. Вместе со своим другом-химиком он создал и запатентовал собственный оттенок цвета, известный как International Klein Blue, сокращённо IKB, «международный синий Кляйна».
С помощью фирменного цвета Кляйн создавал два типа работ: «монохромы» и «антропометрии». Для первого типа он распылял краситель на тканевую основу, а для второго — приглашал моделей, покрывал их краской, а они оставляли отпечатки тел на холсте.
Для Кляйна синий имел особое значение. Он считал его самым прекрасным, самым абстрактным из цветов. «У синего нет ни измерения, ни размера, в то время как другие цвета обладают ими […] Все цвета приносят ассоциации конкретных идей, а синий цвет лучше всего напоминает море и небо, самый абстрактный по материальной и видимой природе» — говорил художник.
Больше о том, как художники пользуются разными оттенками цветов, читайте в нашем материале:
Как художники работают с цветом
